Меню
16+

Газета «Аха», издается с 13 июля 1944 года

28.09.2018 10:08 Пятница
Категория:
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!

СОЙОТОВ ЗАПЕЧАТЛЕЛИ ДЛЯ ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНОГО ФОТОПРОЕКТА «МИР В ЛИЦАХ»

Автор: Александр ХИМУШИН, фото автора

Фотограф-путешественник Александр Химушин приехал в горную Оку, чтобы найти новых героев для своего проекта «Мир в лицах».

Уже около десяти лет фотограф путешествует по свету, собирая коллекцию портретов представителей редких и малочисленных этносов. Индия, Малайзия, Джибути, Афганистан, Эфиопия, Ирак, Папуа-Новая Гвинея, Мавритания – вот только малая часть списка из восьмидесяти пяти стран, где побывал Александр. Работая над проектом о людях, он собрал еще и уникальнейшую фотоколлекцию национальной одежды. Плюс портрет каждого персонажа он сопровождает его жизнеописанием.

– Разрешите представить: Балданов Владимир Рабданович, 1937 года рождения, сойот. Один из последних оставшихся в живых стариков, оба родителя которого были коренными сойотами. Проживает в местности Уhатай Хайгас Окинского района Республики Бурятия. Я побывал в гостях у Владимира и его жены Валентины неделю назад, сфотографировал и записал историю, которую он мне поведал для фотопроекта “Мир в Лицах”.

«С 12 лет начал работать»

"Мы живем здесь с бабушкой, никого больше нет вокруг. Родился я в 1937 году в Сороке, под горой около речки, там стояла одна избушка, рядом пасли скот, мама там дояркой была. Мама работала на разных работах, много лет она на коне перегоняла скот отсюда в Култук на мясокомбинат, а это 350 км.

Я начал уже с 12 лет работать, летом работал, зимой учился, и в 1964 году не стал учиться, бросил, в седьмом классе в вечернюю школу поступал, потом в колхоз вызывают, давай, говорят, Володя, в обоз надо ехать. Дороги не было тогда, мы в то время возили все на санях из Монд – груз, продукты, по зиме, по речке, по льду, а летом – нет. Это раньше было еще, во время войны, до войны, они на лошадях вьючных, муку там, соль, спички возили. Вот там, мой родной колхоз был, "Коминтерн", вот я там работать начал, скот пас, лошадей пас.

Родители мои были сойотами. Мама была здешняя, с Боксона, а отец с Ильчира был – это вот где самое главное место было, где сойоты жили. Там сейчас золото добывают, большое озеро есть. Там не было у нас никакого села, просто жили недалеко друг от друга, оленей вот пасли, сарлыки тоже были. Сарлыки – это яки по-нашему. Видел сарлыков? Вот. Потом объединили всех, они переехали сюда, в наш колхоз, там все вместе потом работали. Потом война началась. Мой отец ушел на войну, в 1946-м вернулся, потом заболел и умер. 1907-го года рождения был. 1901 года рождения мать была. Мама долго жила, в 80 лет она умерла, под Сороком похоронили. Мне сейчас уже 82-й год идет, скоро похоронят наверное.

Родители по-сойотски уже не говорили, давно уже не было языка. Давно язык сойотский пропал.

«Сойоты жили для себя»

У нас было 3 колхоза разных – "Коминтерн", "Сталин", и "Киров", потом решили объединить все в один. Боксонские (это 30 км отсюда, колхоз "Сталин") не хотели, но все равно пришлось им. Вот так мы и жили до перестройки. А вообще советская власть пришла сюда давно, наш колхоз образовался в 1927-м году. Тут тогда уже жили и буряты и сойоты, и русских даже несколько было.

Язык наш пропал давно еще, до революции. Сойоты перестали говорить не из-за того, что им запрещали. Просто смешались все. Этот бурят, там русский, там какой-то. До колхозов сойоты жили для себя, разбросано, в лесу, у каждого немного животных было, потом их объединили, некоторые не хотели, так говорят. Большинство тут бурятов тогда стало, сойотов мало, разъехались еще некоторые. В школе изучали бурятский и русский, сойотский нет. Даже мои сестры не изучали – не было. А то, что запрещали говорить на сойотском, нет, этого я не слышал. Учителей таких же не было, чтобы по-сойотски изучать. Ничего по-сойотски я не знаю.

Последнего великого Шамана нашего я знал, знал. В 1960-м, что-ли, он умер. Застрелился он, сам. Такое у него состояние было, видимо. Он в тюрьме сидел долго. После этой революции поймали его, закрыли, когда запретили ламаизм и всех их арестовали. У нас в Орлике дацан был большой. Арестовали всех, посадили. Шаманов, лам, всех. И потом поставили советских. Он, наверное, лет 10 отсидел, потом вернулся, это после войны уже было, в колхозе он потом работал, строил. Но все равно свое шаманское дело делал, тому, кто приходил. Я тоже с ним рядом сидел, все наливал там, брызгал, он шаманил. В Иркутске в музее есть его костюм. Из печки камень достанет голыми руками раскаленный до бела, искры от него аж летят, возьмет в руку этот камень запросто и бьет кулаком человеку по спине. И все, вылечил, я видел, болел тот долго, а потом всё! Долго жил. Шамана звали Путункеев Чимит Сандакович. Никому знания свои не передал – научить невозможно такому, говорят с рождения только. Но не было пока еще. Может будет еще. Сейчас шаманизм-то развивается (улыбается с иронией). У него внуки-правнуки есть. А детям он ничего не рассказал и не передал. Это не рассказывают. Они сами так с рождения, вот получается у них. Человека тревожить это начнет. Сейчас-то шаманов много, но какие они шаманы, едрит его. Вот это Чимит-то, дедушка был, да, шаманил-то песни пел, просто ой, страшно было. Какой там язык, не поймешь. Специальный у него был язык. Впадал в транс, как сейчас говорят. А эти новые, я не верю им.

«Живу, что сделаешь»

Бабушка моя тоже сойотка. У нее отец на войне погиб. Сойоты первые сюда пришли. Тут тоджинцы, тофалары жили на Саянах тоже издревле. Я всю жизнь в скотоводстве проработал, в основном табунщиком. Жил в разных местах тут поблизости, а на этом месте живем уже лет 40. Первая-то жена моя в 50 лет умерла, рак желудка, вот в этом доме, здесь умерла она. Потом, через три года, один ходил-ходил, у этой бабушки тоже мужик умерший был, она одна жила, один сын у нее был, и согласились мы, и вот живем вместе, 27-й год. У меня 4 сына было, вот один остался там в Орлике, Булат. Всё, вот такая жизнь. Один сын в аварию попал, шофером был, двое-то заболели, у обоих давление было. Младший сын долго болел, года три. Лечил я его ездил, потом дома с ним сидел, потом всё... А у старшего что-то сразу заболело и всё... Они уже большие были. Один сын 33 года был, старшему 60 лет было. Младшему, когда умер 36 было. Вот так. Живу, что сделаешь. Что сделаешь, судьба. Жизнь. Внуки есть, у всех дети остались. Внуков то сколько? Считали, 25-26. Правнуков около 20 где-то еще, побольше. Много, много. От второй жены у меня не было детей – уже поздно было, мне уже тогда 55 почти было, ей 50, кажется.

На охоту ходил всю жизнь я. Изюбры, раньше у нас соболей много было, белок. У нас здесь промысловая контора была, туда сдавали. Но это после школы в основном занимался я. Последние 4 года не хожу уже на охоту. А рыбы то у нас здесь ой-ёёй было. Все пропало. Люди все выловили. Сейчас многие без работы – вот ловят сетью, взрывают. Да и рыбаков-то сколько развелось. Яп-понский бог... А что делать-то им. Работы нету, денег нету. Но рыба есть все же. А волки-то что творят сейчас? Их так много у нас стало. Давят скот. Погода? Раньше намного холоднее было. Раньше я помню, когда груз возил зимой по льду по реке на санях – было -40 и ниже, доходило до -45С. Сейчас такое лето жаркое стало. А зимой не так холодно стало у нас. Нам пенсионерам дают деньги, сейчас. Нам хватает. На хлеб. А так дети-то, молодежь. Что им делать? Поедут в город учиться, приезжают, а работы нету. В город поедут тоже нету. На рынке работают. Всё. Вот с одной стороны это плохо, сейчас, государство. Раньше как хорошо было. В колхоз придёт человек, бумагу даст, ему там работу дадут, дом. Иди, работай. А сейчас нет работы. Богатое государство сделали, говорят. Но нам этих богатств не видно. Не надо было разрушать то, что мы создавали совместно всем нашим поколением десятилетиями. Сломать легко, трудно построить. Вот так.

«Дружба есть – всё будет»

Что я хотел бы пожелать всем людям разных народов? Чтобы жили хорошо, чтобы занимались тем, чем они всегда занимались, пусть живут в соответствии со своей культурой и традициями, учат им своих детей. Кто скот пас, пусть скотом занимаются дети. Или пусть выучатся, но только, чтобы достать где-то работу им.

Самое главное качество для человека в жизни, я считаю, это честность, уважение друг к другу. Самое главное – дружно жить и быть честным с самим собой. Помочь другим. Раньше было это. Сейчас нету такого. Все забыли. Старики даже хуже стали жить. Раньше все жили и делали общее дело. А сейчас один нищий, другой богатый. Это порождает зависть. Не знаю, как люди будут так дальше жить. Надо чтобы все были равными. Дружба есть – всё будет, а когда каждый хочет всё только для себя, какая это жизнь?

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.